Впрочем, не только это тревожило притаившегося в зарослях Еремеева: его разведчицы до сих пор не объявились. Он высоко ценил и Ладу, и Жучку как агентов, и если они вдруг прокололись, значит, противники еще опаснее, чем считал Александр. Тогда затея с засадой вообще лишена смысла: он и людей погубит, и город не защитит.
По пути сюда Еремеев отчетливо слышал несколько выстрелов из пушек и ружейную канонаду. Наверняка это Ведагор сражался с теми, кто пересек границу южнее. Стрельба продолжалась несколько минут, затем снова наступила тишина.
Ждать врага решили в густых зарослях, раскинувшихся по обе стороны неширокого ручейка, который протекал по низине. С запада от него находился лес, откуда выходила упомянутая в письме Лады Раздольная тропа, а слева простиралось большое поле.
«Неужели враг обманул и двинулся другим путем? Тогда что предпринять? Может, степняков отослать в Крашен? Но они языка не знают. Так, а это кто? – Серая тень промелькнула через открытое пространство, и вскоре одна из пропавших разведчиц оказалась у ног Еремеева. – Жучка, как же я рад тебя видеть! Где Лада? Что там с врагами?»
«Лада попалась. Ее сторожат два мага. Везут сюда. Много человек окружают. Могут убить. Скоро будут здесь», – ошеломила невеселыми новостями собачка.
– Велизар! – позвал Александр. – Враг захватил моего человека, нужно его вызволить. Есть идеи?
Пограничник не понял, откуда у боярина появились новости, но, взглянув на посуровевшее лицо Данилы, от вопросов воздержался.
– Можно попытаться обменять на наших пленников, ежели они действительно дороги Густаву, но тогда внезапной атаки не получится.
– Пойду гляну, что там с Ладой. Всем оставаться на местах и ждать. Я постараюсь не задерживаться. Если услышите стрельбу, не высовывайтесь. План встречи врага в силе. Понятно?!
– Понятно! – недовольно пробурчал Велизар.
Еремеев быстро преодолел открытую местность и углубился в лес. При этом двинулся по той самой Раздольной тропе, не скрываясь. А вот собачке, наоборот, дал команду не показываться.
«Мальчишество, конечно, и сорокалетнему мужику, каким я был в своем мире, так поступать негоже, но тут мне семнадцать, значит, самое оно. Впрочем, если бы в моей башке хоть одна здравая мысль имелась, как спасти Ладу… Но их нет. Придется импровизировать. А как – покажет время. Думаю, очень скоро».
Он не ошибся, прогулка по лесу не затянулась: минут через десять его грубо окликнули:
– Стоять, пся крев! Кто таков?! Какого дьявола тут надо?!
«Совсем оборзели! – подумал Александр. – Заявились незваными, да еще и возмущаются!»
Однако ответил он спокойно:
– Густава ищу.
Еремеев не видел противника и лишь по звуку голоса мог догадываться, где тот находится. Наверняка не один.
«Их тут сколько пальцев на руке», – подтвердила догадку хозяина Жучка.
– Какого Густава, смерд? – Следующий вопрос прозвучал после некоторой заминки.
– Командира вашего. Вы ведь все пятеро из его отряда?
Новая пауза оказалась продолжительнее.
«Что я имею? – тем временем размышлял Александр. – От тайника подзарядился неплохо, значит, пули не сразу пробьют защиту, да и телепортация должна быть доступна. Надолго ли? А леший его знает! Жаль, у меня нет «счетчика топлива», понятия не имею, насколько «горючки» хватит».
Наконец один из всадников выехал на тропу.
– Хочешь жить, смерд, сознавайся, откуда знаешь о Густаве и как выведал о нас?
– Добрые люди рассказали.
– Глумишься, стервец?! Да я…
Всадник помчался прямо на русича, намереваясь растоптать слишком много знающего смерда. Похоже, для скакуна подобное было не впервой – тот даже не пытался увильнуть, однако стоило живой преграде исчезнуть перед самым носом – и животное испугалось, резко поднявшись на дыбы и сбросив наездника на землю.
Практически сразу раздался выстрел, демаскировав позицию второго противника.
«Жучка, они твои! Быстро!»
Используя знак еще раз, Еремеев сместился к обнаруженной цели и выстрелил в упор, ткнув пистолем в грудь затаившемуся. В тот же миг раздался отчаянный крик. Чуть позже прозвучали еще два выстрела, опять вопль, после чего Александр поспешил к упавшему с коня, пока собачка не добралась и до него.
Наездник как раз пытался встать.
– Продолжим разговор? – спросил Еремеев, приблизившись.
Отказаться чужак не рискнул. Когда на тебя направлены два ствола, у любого резко просыпается учтивость, даже у самого отъявленного головореза.
– Идешь к Густаву? Могу доставить. Но краше будет тебе сейчас удавиться. Он не попустит гибели своих бойцов.
– Нечего было нападать. Когда стреляют в меня, я убиваю не раздумывая.
Жучка доложила, что выполнила поручение, отклонивший пулю амулет также не подвел, поэтому Александр почувствовал себя уверенней.
– Кто ты такой, чтобы Густав на тебя время тратил? – Рейтар явно считал местных людьми второго сорта.
– Ты к пистолю-то не тянись, – предупредил Еремеев, заметив попытку пленника, – а то решу, что с идиотом разговариваю. Зачем тогда я буду время терять?
– Долг воина – убивать врагов.
Александр приблизился к бойцу и простым приемом уложил того лицом в землю. Вытащил оба пистоля и сорвал амулет с шеи. Оружие выбросил от греха подальше, а медальон положил в карман.
– Я вижу, с мозгами у тебя дела не очень, поэтому пойдешь налегке.
– Ах ты, сволота! – Мужик попытался сопротивляться, но попал в такой захват, что едва не вывихнул плечо. – У-у-у! – стиснув зубы, застонал разоруженный.
– Хочешь, я тебе руку сломаю?
Боец только теперь осознал, что нарвался на серьезного противника, которого самому не одолеть:
– Отпусти. Я понял, с кем имею дело.
– Включил бы мозги сразу, и твои приятели были бы живы.
– Они давно продали свою жизнь хозяину, как и я. Жаль, противник нынче почему-то оказался сильнее. Что ж, раз на раз не приходится.
– И то верно, – не стал возражать Александр. – Так мы идем к Густаву? У меня очень мало времени.
– Почему бы и нет? Он подвесит тебя за причинное место…
– Закрой пасть, дядя.
– А то что?
– Могу ненароком твое отстрелить. И тогда до Густава добираться будет больнее.
– Если ты думаешь, что меня можно испугать…
– Любого можно, поверь. Правда, Жучка?
Пепельного окраса зверушка возникла рядом и просто посмотрела на неприятеля. Ее глаза налились красным огнем, раздалось утробное рычание, а серповидный нарост на хвосте очистился от шерсти, превратившись в острую костяную пластину.
